Утонули в синей ночи купола Москвы,

За окном небритый дождик тронет сон листвы,

Мне кассета, отмотавшись за мгновение,

Бросит в прошлое небесные мосты.

Что-то дальнее, родное шансонье споёт,

И на грусть под рюмку чая память разведёт,

Тянет плёнка, осыпаясь в душу нотами,

По воспоминаниям ведёт.

Играет Дассен, кассетник старый поёт,

И чай «со слоном», и пусть весь мир подождёт,

Играет Дассен, играет здесь, а я там,

«Родопи» делю с Серёжкой на пополам.

Намагничены на ленту, эту с двух сторон,

60 минут всего-то, и вся жизнь как сон,

И по сну плывёт упрямо, но издалека,

Вечности щемящий баритон.

Играет Дассен, кассетник старый поёт,

И чай «со слоном», и пусть весь мир подождёт,

Играет Дассен, играет здесь, а я там,

«Родопи» делю с Серёжкой на пополам.