Неровность вычурная крыш

течет за горизонт.

Семнадцатый квартал. Париж.

Чуть вздрагивает зонт.

И женщина французская,

серьезна и мила,

Спешит сквозь утро тусклое,

должно быть, проспала.

И тем, кто встретится ей

улочкою узкою,

Не догадаться -

здесь у всех свои дела -

Она хоть бывшая,

но подданная русская,

Она такая же москвичка,

как была.

У бывшей русской подданной

в квартире кавардак,

А значит что-то и в душе

наверняка не так,

Но как легки ее слова!

И пусть неважно спит,

Но от "Столичной" голова

наутро не болит.

И, вспоминая сон

про дворики арбатские,

Она, как в реку,

погружается в дела,

И несмотря на настроение

дурацкое,

Она такая же москвичка,

как была.

Каштаны негры продают

у площади Конкорд,

Бредет сквозь лампочек салют

бесснежный Новый Год.

И парижане, о своем

задумавшись, спешат,

И Рождество - опять вдвоем

с подружкою из США.

Наполнит праздничный Париж вино французское,

А ей пригрезится Москва

белым-бела.

Она пьет водку так,

как подданная русская,

Она такая же москвичка,

как была.

Наполнит праздничный Париж вино французское,

А ей пригрезится Москва

белым-бела.

Она пьет водку так,

как подданная русская,

Она такая же москвичка,

как была.